Название: Улий
Автор: Герда
Бета: Лёля-чан
Дисклеймер: всё принадлежит тому, кому принадлежит…
Персонажи: Гаара, Сакура, Темари, Канкуро
Пара: Гаара х Сакура
Рейтинг: PG-13
Жанр: приключения, романтика
Предупреждение: ненормальная лексика, ненормальные герои, да и вообще, НЕНОРМАЛЬНЫЙ Автор!
Размер: макси
Статус: WIP
Разрешение автора на размещение: получено
От автора: посвящается моей покойной Собаке!
Оглавление:
читать дальшеГлава 1. Я лгу, но это же во благо!
Глава 2. Убирайся из моей головы…
Глава 3. Мой День Рожденье или Чудо подарок
Глава 4. Кысь. Знакомство
Глава 5. Приступ
Глава 6. Чистка
Глава 7. Эгоизм
Глава 8. Без имени
Глава 9. Многоуважаемый Кадзекаге
Глава 10. Этого не может быть
Глава 11. День недоумения
Глава 12. Проклятый бог глубины
Глава 13. Сделка
Глава 14. Победа?
Глава 15. Предатель
Глава 16. Разруха
Глава 17. Пиршество Ада. Девятихвостый Лис
Глава 18. Пустой
Она бы могла разнести их чёртовы черепушки. Накостылять так, чтобы они из больничной койки год не вылезали, всем четверым. Могла бы завязать узлом их грязные ручонки и заставить вприпрыжку мчаться к Кадзекаге с повинной, но она не будет этого делать, потому что её нужно наказать…
Глава 7
Глава 7. Эгоизм
Её только что выпустили из больницы. Как сказать выпустили, выпихнули под предлогом, что она уже полностью здорова, даже не смотря на слова Кадзекаге, хотя у неё до сих пор немного побаливало левое бедро…
Светлая дверь захлопнулась за её спиной и в голову тут же вернулись уже ставшие родными мысли.
«Нужно найти Шикомару…» — подумала Сакура и отправилась осуществлять задуманное. Как бы она обижена не была, но подставлять Нара она не хотела. Но, как всегда бывает, столь желаемой сейчас личности нигде не было. Обойдя все улицы, в которые она только не боялась сунуть свой нос, девушка совсем отчаялась. Погода была не лётная, а она легко одета, так что по крышам не попрыгаешь... Возможно, сам Шикомару не хотел её видеть, а может, это она просто плохо искала. Ведь она даже не зашла в его номер, где он, скорее всего и находился…
Повертев головой по сторонам и заметив неприметную скамейку, девушка уселась на неё. Люди сновали туда сюда, не замечая её грустного взгляда, направленного на них. Она не запоминала ни лиц, ни одежды, просто смотрела, провожала их взглядом. Видимо, сегодня её в одиночестве надолго оставлять не собирались. Не прошло и пяти минут, как на скамейку, занятую ей, кто-то бухнулся.
— Привет! – перед её лицом замаячила большая ладонь. Мгновенно очнувшись, девушка уставилась на того, кто посмел прервать её размышления и, узнав в нём Канкуро, облегчённо вздохнула.
— Привет… — Поздоровалась она.
— Скучно? – спросил парень и, отвернувшись, стал наблюдать за прохожими.
— Да… — Она вяло кивнула. Разговор не клеился с самого начала, если его, конечно, можно было назвать таковым. Повисла неловкая пауза.
— Я… — Начали они вместе и замолкли, искоса поглядывая друг на друга.
Канкуро нахмурился.
— Так, всё! – резко сказал парень и повернулся к удивлённой его странным поведением Сакуре. – Я здесь не просто так посидеть с тобой пришёл, мне нужно с тобой поговорить! – выпалил он на одном дыхании и, увидев, что девушка набирает в лёгкие побольше воздуха, чтобы сказать ему что-то, он приложил к своим губам палец и зашипел: — Тссс!.. Точнее говорить буду только я, а ты лучше молчи. Поняла? – девушка вскинула брови, но всё же кивнула.
— Гаара вчера пришёл домой навеселе, да таком, что мы сперва подумали, что он напился, а оказалось, что он просто побывал в твоей компании. Просто понимаешь, такое поведение для него не характерно, он даже когда пьет всё равно остаётся угрюмым… Так, я отклоняюсь от темы. – Канкуро прокашлялся. – Зато сегодня он был мрачнее тучи и даже запустил в Темари томом с древнейшими дзюцу! – он замолчал, давая девушке осмыслить полученную информацию. — Война в своём апогее и враг обрушил почти все свои силы на страну Огня. Хокаге просит помощи, а наши отряды не могут выйти за пределы пустыни, потому что там их ждёт неминуемая гибель! Гаара весь на нервах, а если ты так влияешь на него, то это следует использовать. Но ты, так же как и он, упряма как верблюд весной! И ничего хорошего не выйдет, пока ваши отношения не уладятся и не войдут в привычную колею: «Привет» — «Пока»!
— Ты хочешь меня использовать?! – Сакура нахмурилась.
— Да, нет же! – он мотнул головой и обречённо вздохнул. – Ты ничего не поняла…
— А тебе не кажется, что подобные разговоры должен вести уж точно не ты… – Она поморщилась, – Хотя бы Темари, что ли?..
— Темари свои проблемы решить не может, а ты говоришь, она тебе сможет помочь! – он загрёб носком песок. – А чем я тебя не устраиваю?
— Ну-у… не знаю… — Девушка отвела взгляд. – А с чего ты взял, что у меня с Кадзекаге-сама какие-то проблемы? – вдруг спросила она.
— Ну, прям, не знаю! – протянул Канкуро. – Наверное, потому что это, что у тебя, что у него на лбу написано? Гравировка то, какая! Красотища! – язвительно сказал он и провёл по её лбу пальцем.
— Что, прямо на лбу? – девушка неосознанно тоже провела по своему лбу пальцами.
— Да не парься ты! – он хохотнул и хлопнул её по плечу. – Ладно, я пошёл! Моё дело было сказать. А ты уж думай… Не глупая ведь… – Попрощавшись, он тут же ретировался, затерявшись в толпе.
— Вот, блин! – девушка ударила кулаком по скамейке и встала.
Ей нужно срочно найти Шикомару. Но оставалось разве что не в рупор орать, потому что она понятия не имела, где его сейчас можно искать.
— Ну, конечно! – воскликнула она и, с досады хлопнув себя по лбу, помчалась в известном только ей направлении.
~ * ~
Шикомару Нара гулял по рынку и с каждой секундой всё больше убеждался, что это была плохая идея. Он знал, что Сакура будет искать его, чтобы потравить ему мозги или ещё чего хуже, и поэтому выбрал место, где девушка не будет искать его точно, и даже если и будет, то вряд ли найдёт. Его настроение стремительно приближалось к цифре минус пять, при которой вода превращается в лёд, а люди закутываются в полушубки. Хотелось рвать и метать, и гению оставалось только удивляться, как ему только не лень хотеть сразу так много. Его опять толкнули. Не выдержав, Нара выругался сквозь сжатые зубы. Толстая бабка, нагруженная разнообразными корзинками и мешочками, которая и была причиной его матов, зацокала языком и замотала головой, мол, какая невоспитанная молодежь пошла! А Шикомару было глубоко наплевать, что и кто сейчас о нём думают, потому что его, кажется, нашли… И, ах, лучше бы это была Сакура. Не успел он и сложить в своём мозгу логическую цепочку, как его сгребли в охапку и потащили прочь с рынка.
— Куда ты меня тащишь? – недовольно поинтересовался он и ещё раз попытался вырваться, но гипер-блондинка, как он окрестил её про себя, ничего не ответила, а Нара решил пока не сопротивляться — себе дороже…
Когда они отошли от рынка на приличное расстояние, а так как сегодня была ярмарка, то на улицах было мало народу, Темари остановилась, но его руку не отпустила.
— Я хочу поговорить с тобой… — Тихо сказала она.
— Ты бы не могла захотеть поговорить со мной чуть попозже? – язвительно спросил он.
Ты — урод. И в тебе нет ничего чистого, но лучше попросить её говорить об этом потом, потому что сейчас ты только обидишь её…
— …Шикомару я… — Она запнулась.
«Я поверю в то, что Ты есть, наплюю на все свои принципы, и буду верить, если ты только сейчас поможешь мне. Где же ты, Выход? Где?!»
— Шикомару! Темари! – услышали они и обернулись. К ним бежала Сакура. Не сказать, что она была счастлива, но, определённо, довольна…
— Я… я тогда пойду… — Темари резко отстранилась и, махнув на прощанье Сакуре, запрыгнула на крышу и исчезла.
Она была рада, что Харуно прервала их ещё не начавшийся разговор. Нет, не так. Она была счастлива, что Сакура появилась именно сейчас, потому что, кажется, ни она, ни он не были готовы к этому…
— Я не помешала? – Сакура удивлённо смотрела на него. Кажется, теперь она начинает понимать, о каких проблемах говорил Канкуро…
Кто бы мог подумать…
— Нет. – Шикомару явно был не в духе. Она ещё никогда не видела, чтобы его так коробило, что он даже не мог держать это в себе.
— Мне нужно тебе кое-что передать… — Она пошла по дороге, молча предлагая ему следовать за собой.
— Что? – спросил он, поравнявшись с ней.
— Тебе нужно вернуться.
— Сакура, я уже говорил тебе!.. – возмущённо начал он.
— Наруто просит… — Она затравленно посмотрела на него.
— Он написал тебе? – Нара остановился и испытующе посмотрел на неё.
— Да, он просит, чтобы ты вернулся. Говорит, что без тебя трудно… — Она отвела взгляд.
Не разреветься... Только бы не разреветься прямо тут… перед ним…
— А ты?..
Слава сами, будто заученная фраза вырвались из её уст.
— Он не хочет видеть меня. Он написал, чтобы я не в коем случае не возвращалась! Но я же не обуза! Нет! Я сильная! Ненавижу его! Ненавижу! – если начало он мог вынести, не сорваться, то последнее будто иголка, проткнувшая шарик…
Хлоп!
— Сакура, ты эгоистка! – зашипел он.
— Но он не хочет меня видеть! Он не воспринимает меня как… как… — Она стала захлёбываться в собственных слезах, тут же как по нажатию кнопки полившихся из её глаз.
— Как?! – громко спросил он. – Как бойца?! А может, как мясо?! Как, Сакура?! Как он должен воспринимать тебя?! – он не дал даже ответить ей и продолжил выплёвывать свои ядовитые фразы и оскорбления. – «Но он не хочет меня видеть!» — передразнил он её. — Он не хочет, чтобы ты запятнала свои руки кровью! Он не хочет, чтобы ты видела весь тот ужас войны, не хочет, чтобы ты видела, как люди сражаются словно животные! Как они превращаются в животных! Он не хочет, чтобы ты жила среди трупов, мать твою, почему ты этого не понимаешь?! Ты бьёшься со своей «обузой» чуть ли не с трёх лет и когда же ты, наконец, перестанешь быть ей?! Когда сдохнешь, закрыв грудью никому неизвестного полумертвого шиноби?! Или может, когда убьёшь с пол сотни тех же шикоби, только вражеских? А, Сакура?! Это люди – свежее мясо! А мясо без крови не бывает, так что не запачкаться не получится! – высказав всё это, Шикамару со стуком захлопнул рот, свой поганый, тупой рот, прикусил до крови язык и резко развернувшись, пошёл прочь от рыдающей девушки, на чьи плечи грузом опустилось столько оскорблений и правды…
Он не должен был так поступать. Он не должен был уходить. Но если бы он остался, то бы не смог удержаться и ударил бы её. Она слишком глупа. Она ни черта не понимает…
Ты – эгоистка! Ты — эгоистка… Эгоистка! Дура, тупая как пробка! Он беспокоится о тебе, а ты, мразь, протухшая изнутри от миллиардов микробов своего чёртового эгоизма! Чтоб ты сдохла! Чтоб твои тупые, сплошь пропитанные кровью эгоизма, органы вывалились из твоих глаз, вместе с твоими проклятыми, эгоистичными слезами… Ненавижу тебя! Ненавижу…
Захлёбываясь слезами, она зашла в арку, подошла к стене и съехала по неё на землю.
— Сакура, ты эгоистка… Какая же ты уродка… — Девушка зарылась пальцами в свои волосы.
Хотелось выблеваться от собственного отвращения к самой себе. И лучше бы её органы и, правда, вывалились. Её грязное, эгоистичное сердце… Оно бьётся — Она живёт…
Он не хочет, чтобы ты пачкала свои и без того грязные ручонки в чужой крови…
Он… беспокоится о тебе…
Слёзы прозрачными дорожками бежали из её глаз и, доходя до подбородка, капали на её юбку, на руки, на землю… Сухая, бесчувственная земля, замученная суровым климатом, жадно впитывала солёную влагу, не оставляя и напоминания о море слёз которые она выплакала…
Сакура вцепилась в волосы, оттянула их так, чтобы стало больно, чтобы хоть как-то наказать себя…
Её нужно наказать… Нужно наказание… Чтобы это печатью впечаталось в её мозг, такой же эгоистичный и грязный, как и она сама…
— Ей, девочка! – глухо донеслось до неё. Девушка подняла голову и пустым взглядом посмотрела на группу парней, приближающихся к ней… Она уже знала, что им нужно… Это было выдолблено у них на лбах, так же как и её проблемы с Кадзекаге… И она даже не будет сопротивляться…
Блондин, с хулиганистой внешностью облокотился о стену и присел рядом с ней.
— Ну, и чего ревём? – он схватил её за волосы и резко повернул её голову к себе.
— А девка то, ничего… — Шатен тоже присел на корточки, похотливым взглядом разглядывая девушку.
Она бы могла разнести их чёртовы черепушки. Накостылять так, чтобы они из больничной койки год не вылезали, всем четверым. Могла бы завязать узлом их грязные ручонки и заставить вприпрыжку мчаться в Кадзекаге с повинной, но она не будет этого делать, потому что её нужно наказать…
— Ну что, крошка, может, мы поднимем тебе настроение! – прошептал ей на ухо шатен, и она почувствовала, как ей груди сильно сжали.
…будет больно…
Увидев, что она не сопротивляется и, посчитав это из-за страха, блондин оскалился, и покрепче вцепившись в розовые волосы, впился в её губы. Она закрыла глаза, а эти чёртовы слёзы всё равно лились…
Руки, много рук, они лапали её, сжимали, раздевали, безжалостно рвали на ней одежду, лишали рассудка и окунали в пучину отвращения и страха. Отвращения к себе, страха за себя…
Тебе страшно? Почему тебе страшно? Ведь ты сама хотела, чтобы тебя наказали… А наказание – это больно…
Дёрнув её за волосы, блондин прижал её к земле и ничего не стесняясь, уселся сверху. Шаловливые ручки его друзей свободно гуляли по её телу. Её грязному, чёртовому телу… Она – грязная… Грязная… Грязная!
Но если эти ублюдки поимеют её, она не станет чище…
Сакура нахмурилась.
Она хотела, чтобы её наказали. Она хотела очистится, скинуть с себя груз эгоизма и отвращения к себе… Но быть изнасилованной какой-то швалью…
Мать твою, она же ниндзя-медик! И если её изнасилует эта шпана, то это будет просто смешно! Они ведь даже не ниндзя! Это – хулиганьё и не больше, да такое, которое сможет побить хорошо подготовленный Генин! Над ней будет ржать вся страна Ветра, а шутка об «Изнасилованной Харуно Сакуре» будут рассказываться во всех дворах, барах, ресторанах и даже в борделях, для всеобщего поднятия духа!
Она почувствовала чужие руки у себя под шортами и лягнулась. Кто-то приглушённо матюгнулся. Собрав побольше чакры в руках, она оттолкнулась от земли и со всей дури врезала в солнечное сплетение первому попавшемуся парню, которые отлетел к противоположной стене, и впечатавшись в неё, потерял сознание. Врезав ещё одному опешившему от такого парню, она оскалилась на двух оставшихся. Те с ужасом смотрели на своих товарищей. Ухмыльнувшись, Харуно поманила их пальчиком. Но, видимо её приглашения они принимать не хотели и поэтому один из них, закудахтав как курица, помчались прочь, напрочь забыв о своих пострадавших товарищах… Его друг остался стоять. Толи чести в нём больше было, толи он обделался в штаны, девушка так и не поняла, но тратить и на него чакру ей не хотелось и, сделав ему ручкой, девушка выбежала из арки, запрыгнула на крышу и высоко подпрыгивая, побежала подальше от этого дурного района.
Ветер приятно омывал её тело. Ласкал, трепал…
Наверное, она очень необычно и неадекватно смотрится со стороны…
Одежда порвана, босая, и с ненормальным блеском в глазах…
Ей почему-то стало смешно и она, не сдерживаясь, захохотала… Она бежала и смеялась, запрыгнула в свой номер и не могла нормально вздохнуть из-за продирающего её горла смеха. Упала на постель и смеялась, билась в истерике… Смеялась… а потом из её глаз опять полились слёзы… Она смеялась и горько плакала. Грызла подушку, мечтая чтобы это, наконец, закончилось, сжимала в кулаках простыни и смеялась, и плакала, и смеялась…
Может, это и есть её наказание?
Осмелившись тебя коснуться,
Я падаю в объятья страха.
И может быть я б смог очнуться,
Если б не эта сердца бляха…
Громко заорав, Мяучело кинулся на своего хозяина до этого так и не обратившего на него должного внимания. Удар был настолько сильным, что не ожидавший этого Гаара, рухнул на пол. Но, быстро сориентировавшись, хватил животное за хвост и дёрнул вверх, так же по животному шипя.
Глава 8
Глава 8. Без имени
Проблемы валились на его голову одна за другой, как кирпичи с крыши, никакая каска не спасёт, а ему просто хотелось спать. Эта сонливость преследовала его с самого утра, и не помогало ничто! Он даже саке пил. Эффекта никакого. Только к этому прибавилась ещё и головная боль.
Гаара не мог найти причину столь неприятного состояния. Вроде и лёг он вчера не поздно, и спал спокойно… К тому же это странное щекотание, как будто по его вискам осторожно водят пёрышками…
Всего пять минут назад в его кабинет ворвалась секретарша и сообщила весьма неприятные новости.
Потеряна связь с ещё одной группой, а вторая пишет, что за пределы пустыни выйти невозможно; третья возвращается, потому что погиб командир…
Он зарылся скрюченными пальцами в волосы и прикрыл глаза.
Нужно успокоиться. Нужно успокоиться и всё хорошенько обдумать…
Мысли. Туман, толпа, ураган, он даже не знал, как обозвать это тупое стадо, изнутри разрывающее его мозг.
Не хватало только ещё сорваться. Опять…
— Успокойся! — рыкнул он и не в силах выдержать собственного напряжения, смахнул со стола стоящие столбцом папки. Бумаги вылетели из них и словно птицы, кружась и виляя, медленно опустились на пол.
Он тяжело вздохнул.
Нужно успокоиться…
— Мяу! — услышал он и развернулся к окну. На подоконнике сидело его рыжее чучело. Мяучело моргнул своими огромными глазами и прямо с подоконника, ловко запрыгнул ему на стол. Гаара ухмыльнулся такой наглости, но прогонять его не стал, а только почесал за ухом.
— Ну и что ты здесь делаешь? — спросил Кадзекаге. Мяучило не ответил, только прикрыл глаза и тихо замурлыкал. — Нравится? — Гаара ухмыльнулся и провёл пальцем по позвоночнику своего питомца, тот, замурчав ещё громче, задрал голову, демонстрируя ему свою безобразную неправильную челюсть.
— Какое же ты страшилище… — пробормотал парень. Мяучило тут же перестал мурчать, презрительно фыркнул, гордо подняв голову и задрав хвост трубой, спрыгнул с его стола. Гаара же с интересом наблюдал за разворачивающимся на его глазах действием. Это чудовище удивляло его с каждым днём всё больше и больше.
Что же ты придумаешь на этот раз?
Ещё раз взглянув нас своего хозяина и, Кадзекгае был готов поклясться, он ухмыльнулся! Но от созерцания ухмыляющейся морды Мяучела, его отвлёк характерный звук льющейся воды.
— Скотина! — взвыл Кадзекаге и поджал вытянутые до этого под столом ноги и вскочил с кресла.
— Мать твою! — зашипел парень, прожигая гневным взглядом лужу на полу, а Мяучела уже и след простыл. — Юмико!
Дверь тут же приоткрылась и в его кабинет сунулась удивлённая блондинистая голова.
— Да, Кадзекаге-сама? — испуганно пропищала его секретарша.
— Скажи, чтобы здесь убрали, — Он ткнул пальцем в лужу на полу и, не дожидаясь ответа, перемахнул через подоконник, выпрыгнув на улицу.
Он знал, такое поведение не достойно Каге, но не мог с собой ничего поделать. Это так невыносимо, строить из себя незнамо что, когда ты ещё в игрушки не наигрался.
Свежий воздух заполнил лёгкие и, вроде, как только что прогнанная и забытая сонливость вернулась. Перед глазами всё опять поплыло.
Неужели ему и правда так сильно хочется спать, что даже глаза отказываются нормально работать?
Казалось, свежий воздух только ещё больше призывал ко сну.
Остановка времени… Будто кто-то неведомый ему нажал на тормоз. Всё замерло. Не звуков, не очертаний, только рыжие размытые пятна, где-то они светлее, где-то темнее…
Спать, спать, спать…
Щупальца, появившиеся неизвестно откуда и из чего, хватали его изнутри и выворачивали наизнанку, а его просто трясло. Нет, не от того, что он боялся их, просто его сознание отказывалось нести такую нагрузку, и грозилось немедленно отключиться.
Гаара мотнул головой, отгоняя непонятное наваждение, и спрыгнул с козырька, на котором он до этого стоял. Толпа человечины тут же окружила его со всех сторон, и все что-то хотели от него, чего-то ждали.
— Бу-бу-бу… — как сквозь вату слышал он, и старался только не захлопнуть глаза. Все его силы уходили только на то, чтобы удержать веки, не дать им закрыться. Опять это щекотание. Он рассеянно потёр висок — не помогло.
Неровным шагом Гаара кое-как дошёл до своего дома. Когда он уже наваливался на родную дверь, то в его голове стоял такой гул, что сирена чистки по сравнению с ним — ничто, а тело стало вдруг таким тяжёлым и неповоротливым…
Да что же это такое?!
Дверь хлопнула, задев стену. Закрыв её, он пополз на второй этаж в свою комнату и, только грохнувшись на кровать понял, что спать он просто не сможет.
Опять… Он просто опять роется в его голове! Вот откуда это дурацкое состояние и щекотание в висках!
Не-ет! Нет! Нет! Нет! Он не позволит ему опять одержать верх! Ни за что!
Перевернувшись на спину, Гаара пустым взглядом уставился в потолок и попытался выгнать из своей головы абсолютно все мысли.
Ему станет скучно, и он отвяжется сам. Он знает. Ему так станет скучно.
Кадзекаге не позволит Ему капаться в его голове как в мусорном ведре, не заботясь, расшвыривая и отбрасывая ненужное! После таких Его развлечений — собственного заскучавшего в заточении «Я», — если это заходило слишком далеко, Кадзекаге восстанавливался день, как минимум. А он всё никак не мог разорвать эту чертову пуповину. Она слишком прочна. Подкормлена его собственным упрямством и Его ненавистью, призрению ко всему живому и мёртвому. Они слишком долго были наедине. Они слишком хорошо изучили друг друга.
Они слишком «сдружились»?
Он роется в его мыслях и памяти с того самого момента, когда его оживили. Но он не разговаривал с ним. Пока не разговаривал…
«Что тебе нужно?»
Нет ответа.
«Что тебе нужно?!»
Опять молчание.
Почему он молчит? Ведь ему нужно что-то? Но что? Он не даёт никаких ответов, вызывает головную боль, нервные расстройства и истерики. Он доводит его, но ничего не требует. Просто выводит из себя, заставляя делать то, что бы он никогда не сделал в адекватном состоянии. Он ставит под удар всё, что он успел испробовать и полюбить…
Встав с кровати, Гаара пошёл в ванную и, врубив ледяную воду, засунул под упругие струи голову.
Эффект щекотания тут же прекратился. Выключив воду, он замотал голову полотенцем и вернулся обратно в свою комнату.
Может ему всё же удастся хоть немного поспать…
~ * ~
Сакура уже больше часа крутилась у зеркала. Причём, её внешность не менялась никак. Она то заправляла за ухо прядь волос, то наоборот… Ей почему-то казалось, что она что-то забыла, что-то не так в её внешности. Но что? И вообще, какая разница? Ведь это самая обычная встреча, ничем не отличающаяся от всех остальных в её жизни! Но что-то внутри неё вопило о том, что она должна выглядеть не то что — хорошо, а просто великолепно! К сожалению, наследница клана Харуно понятия не имела, что нужно сделать, чтобы Она выглядела Великолепно. Так ничего и не придумав, и показав язык отражению, девушка выпрыгнула в окно.
Когда становишься ниндзя, о существовании дверей быстро забываешь…
Она, кажется, ещё и опаздывает. Просто великолепно!
Остался всего один архив, а она всё никак не могла заставить себя приступить к работе. Сегодня должен уйти Шикомару, или уже ушел…
При упоминании этого имени, вернулись и воспоминания, которые она запретила себе вспоминать и обдумывать. Он так сильно разозлился на неё, а она так сглупила… Но ведь не только она виновата в этом! Ведь он должен был понимать, как ей плохо! Ведь должен был!
Сегодня она шла на встречу с одной блондинкой…
Гроза всей Суны, та, кого иногда побаивается даже сам Кадзекаге, та, которая может заставить Канкуро замолкнуть, когда он только разошёлся, та, при упоминании имени которой даже у Шикомару Нара начинает дёргаться бровь, сама пригласила её прогуляться!
В общем, Сакура не знала, что и думать, и чего ожидать от сестрицы Кадзекаге!
Темари она знала плохо и дальше чем «Привет!» их общение не заходило. То ли надобности в этом не было, то ли разные они слишком, но сблизится с Харуно Темари решила только сейчас, на своей территории…
Когда она подошла, Темари была уже на месте и не сказать, что она была очень недовольна опозданием «подруги», но Сакура всё равно чувствовала себя как-то неудобно. Было такое ощущение, что её расценивали как мясо, решение всех проблем, свиток, что угодно, но только не собеседник или друг. Но если так то, что её от неё нужно?
Поздоровавшись, они пошли по улице. Разговор всё никак не завязывался, а точнее он даже и не начинался. Обе девушки просто не знали о чём можно говорить друг с другом.
Они из разных стран, у них разные жизни и если у Сакуры были подруги, то у Темари так называемых «подруг» не было никогда, у них разные характеры и взгляды. Нет общих интересов… Точнее есть… Но об этом ни первая, ни вторая говорить не будут. Сакура из стеснения и гордости, а Темари просто из принципа.
— Как дела у тебя? — наконец, решилась Харуно.
— Нормально… А у тебя? — Темари ухмыльнулась краешком губ.
Забавно… До чего же забавно…
— Тоже…
Всё? Пропасть… Между ними огромная пропасть…
Они молча обошли уже пол деревни. Ни Темари, ни Сакура за это время не проронили не звука. Даже когда Харуно споткнулась, не было такого привычного «Ой»…
Так вот оно какое, это гробовое молчание?
Все вертевшиеся в её блондинистой голове вопросы, когда она писала приглашение Сакуре, испарились, не оставив и намёка на своё существование, и Темари оставалось только тихо недоумевать.
И на кой она вообще пригласила её? Что спрашивать? Тут и без слов всё понятно!
А Сакура даже и не знала, что думать. Её пригласили, они встретились, они идут рядом, они… Что? Что они?..
Они молчат…
Харуно всегда считала, что если человек зачем-то понадобился, его куда-то пригласили, и он пришёл, то за этим непременно должен следовать разговор! О чём разговор? Да хоть о погоде! Но уж точно не это странное настораживающее молчание!
Сакура буквально чувствовала: этой блондинке от неё что-то надо. Но что? Читать мысли других она, к своему огромнейшему сожалению, не умела.
Что сказать?
Это глупо… И они обе это прекрасно понимали.
— А пошли ко мне домой? Чай попьём… — неожиданно предложила Темари. Сакура бросила на неё удивлённый взгляд.
— Ну, пошли…
И зачем она её пригласила? Интуиция?
~ * ~
Поставив чайник, Темари уселась на стул. Сакура неуверенно застыла в проходе.
— И чего ты там стоишь? — недовольно поинтересовалась блондинка. Девушка, всё так же неуверенно и затравленно разглядывая интерьер, прошла на кухню и тоже села на стул.
Опять эта чёртова пропасть! Темари никак не могла нащупать эту ниточку, такую желанную и заветную… А Сакура и не пыталась, её даже устраивала эта тишина. Почему-то ей было не очень комфортно в доме Кадзекаге…
Чайник засвистел, и казалось, чем громче его свист, тем наколённей становилась атмосфера. И не успей Темари заткнуть его вовремя то, этот дом взлетел бы ко всем чертям!
Руки тряслись, изумрудный, более чем недовольный взгляд прожигал спину, на крючке сбоку висело ядовито-жёлтое полотенце, а перед ней две чашки… Теперь главное не промахнуться…
Нечем дышать…
— Мне тоже налей… — Она резко обернулась и, встретившись со спокойным взглядом брата, напряглась ещё больше.
Ядовито-жёлтое полотенце…
Она настолько нервничает, что даже не услышала его шагов…
Ядовито-жёлтое полотенце…
Атмосфера накалилась ещё больше. Взгляд Сакуры стал подобен самой острой катане.
Ядовито-жёлтое полотенце…
Кадзекаге тихо прошел к столу и, со скрежетом отодвинув стул, уселся на него.
Ядовито-жёлтое… полотенце…
— Вы подружились? — как бы невзначай спросил он.
Ядовито… жёлтое…
Казалось, зубы должны были стереться в порошок от того, насколько сильно она скрипнула ими.
Гаара был одет только в домашние хакама, как же это неуважительно по отношению к гостье…
Господи, она даже и не знала, что так ненавидит этот цвет! Выкинуть, разодрать, утилизировать, в конце-то концов!
— Ты бы оделся… — проигнорировав вопрос брата, посоветовала она и поставила перед ним и Сакурой уже наполненные чашечки.
— А зачем? — он поднёс её к губам, его примеру последовали и девушки. Сакура пригубила чай первая и блаженно прикрыла глаза. Темари тоже медленно хлебнула чаю.
— Госпожа Харуно всё равно уже всё видела… — спокойно сказал Гаара и тоже хлебнул чая. Темари закашлялась, а лицо Сакуры тут же приобрело новый оттенок — красный. И никому было не понятно, от гнева это или же всё-таки от смущения, по крайней мере, девушка умно промолчала, что не могло образовать ещё один миллиард с хвостиком вопросов у Темари.
Чего-чего она там видела?
— То есть как, видела? — Темари удивлённо посмотрела на, пилящую взглядом Кадзекаге, Харуно.
— Ну, вот так вот, видела... Знаешь, у тебя же тоже… — закончить она ему не дала, потому что лицо их гостьи стало слишком быстро менять цвета, сейчас же оно у неё стремительно бледнело…
— Гаара, следи за языком! — гаркнула она. А ещё бы она с удовольствием врезала ему, с ноги так, чтоб не повадно было! Урод! Урод! Урод! Какой же у неё братец… тц… Когда-нибудь она его точно убьёт, а этот его вездесущий язык натянет ему на… На!.. На что-нибудь очень неприятное! Обязательно!
Гаара же безразлично пожал плечами, что ещё больше взбесило её, и ещё раз отхлебнул чая.
— Хороший чай… — пробормотал он и блаженно уставился в потолок.
Было такое ощущение, что это они тут, две дуры, которые хотят от него хрен пойми что, а он как гуманный правитель выслушивает их, лениво качая в знак согласия головой, а потом тихо про себя надсмехаясь над ними, делает по-своему.
Ей почему-то очень захотелось кому-нибудь хорошенько надрать задницу… Да и не кому-то… Она даже фамилию этого кого-то знает наизусть…
…Со-ба-ку-но-Га-а-ра…
Дурацкое полотенце…
Ну, поганец, держись. Её мозги всегда работали во благо её и страны и во вред психике общества. Она уже знает, что делать.
А ей делать ничего и не придётся, кроме как поднять свою задницу и чесать отсюда как можно дальше. Они сами разберутся, если, конечно, не поубивают друг друга. Ну, это ничего! Загробный мир для того и есть, чтобы незаконченное решать.
— Сакура, ты уж извини, но я не знала, что с тобой будет так весело… — она нервно хихикнула, — …и я задержусь на так долго. Но ты же не будешь против, если я сейчас быстренько кое-куда отлучусь и мигом сюда! — и не дав Харуно и слово сказать, чмокнула её в лоб и умчалась, прихватив с собой с крючка ядовито-жёлтое полотенце.
А Сакура так и сидела с открытым ртом, офигевшим взглядом уставившись в сторону только что захлопнувшейся входной двери, будто могла видеть сквозь стены. Она бы просидела так дольше, если бы кто-то рядом не кашлянул.
С трудом закрыв рот, девушка перевела затравленный взгляд на Кадзекаге.
— Ну, раз так, я тогда, наверное, пошла…
— Она же сказала, что скоро вернётся … — напомнил Кадзекаге.
— А-а… — Всё. Она так и не смогла сообразить, что же ответить.
Ну и что же она могла сказать ему? Извини, но я как-то не хорошо чувствую себя в твоём обществе? Или: Прости, но у меня появились неотложные дела! Или там, мне нужно покормить кошку! А если скажет, что он знает, что кошки у неё нет то, ужаснувшись всплеснуть руками и воскликнуть: так мне же ещё и кошку купить надо! Как много дел! Как много дел! И это уже будет пиком вандализма, который она в состоянии проделать со своей и без того битой-перебитой со времён её приезда сюда гордостью и совестью. Но, наверное, лучше так, ведь вечно молчать нельзя… Или можно?
— Как работа? — вдруг спросил он.
— Н…нормально… — она замялась. — А… а как у тебя?
— Нормально… — ответил он, и одним глотком допив чай, со стуком поставил чашку на стол. Она вздрогнула.
Что говорить? О чём?
— Мм… Как Наруто? — он вздохнул.
— Нормально… — она скользнула по нему взглядом и опять уставилась в пустую чашку.
Безнадёжно?
— Он пишет тебе?
— Да… — она постаралась сказать это как можно тише, чтобы он не услышал, не заметил…
— Что-то не так? — Гаара попытался поймать её взгляд.
— Да, нет… Просто… — она посмотрела на него.
— Что просто? — он с интересом уставился на неё, а ей вдруг стало смешно.
Не хватало только ещё и ему знать, какая она эгоистка…
— Да, ничего… — она махнула рукой и отвела взгляд. — Нормально всё…
— А я знаю, что он тебе написал… — неожиданно сказал он. Сакура резко повернулась к нему и нахмурилась.
— Ты бы не посмел!..
— Это почему же? — он ухмыльнулся.
— Просто… ты… вы… — она замялась. — Не посмели бы и всё тут!
Он лениво пожал плечами. Она выпучила на него глаза.
— Нет… Только не говорите мне… — она захлебнулась в волне собственного возмущения.
— И что же ты такого учудила, раз так не хочешь, чтобы я знал об этом? Наверняка, это было очень занимательно… — тихо сказал он. Сакура моргнула. Потом ещё раз.
Какая же она дура! Он с самого начала ничего и не знал! Её развели, как самую последнюю мелочь! Теперь он точно начнёт рыть на неё! Нужно это как-то исправить… Исправить…
— Да ничего такого я не учудила… — она попыталась сказать это как можно безразличнее. — Я просто подумала…
— Что? — спросил он, еле сдерживая так и лезущую на лицо улыбку.
Ребёнок, ей богу!
— Что ты сплетен наслушался! Вот! — торжественно заявила она.
— О, да-а… О тебе целые легенды ходят! — он откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.
— Какие легенды? — Сакура тут же напряглась. Ей не хотелось, чтобы всё пошло в минус. Ведь она хотела хоть как-то исправить всё это.
— Разные… очень разные… — Он дивился, как ему до сих пор удаётся так легко водить её за нос. Это же очевидно! Он просто пудрит ей мозги! Так почему же этого не видит она? Не может же Харуно быть настолько наивной!
— Да какие это — «разные»?! — громко спросила она. Гаара потёр переносицу. Этот «разговор» ему стал надоедать.
А может, она просто издевается?
— Тебе так хочется, чтобы я пересказал их? — поинтересовался он. Сакура ему не ответила, но молчание длилось не долго, совсем скоро он услышал сдавленное хихиканье и удивлённо уставился на свою гостью.
Харуно сидела перед ним вся красная и давилась так и рвущимся из неё смехом.
— Ты чего?
— Ка… — она хрюкнула, — Кадзекаге-сплетник! — пропищала Сакура и зашлась в диком хохоте. Гаара ухмыльнулся.
Да уж…
Немного успокоившись, она заговорила:
— Не знала о такой подробности твоей жизни…
— Ты многого обо мне не знаешь. — Сакура удивлённо посмотрела на него.
Многого не знаешь…
Недавняя лёгкость куда-то исчезла. Стало неуютно.
Многого не знаешь…
Он как будто указал ей её место.
«Блин, где же Темари?» — Сакура скользнула взглядом по открытому окну.
— Что-то Темари-чан запропастилась… — пробормотала она.
— Она не придёт, — невозмутимо сказал Гаара и, взяв опустевшие кружки, подошёл к раковине и включил воду.
— Это почему? — Сакура удивлённо моргнула.
— Потому, — он фыркнул. — Что ты думаешь, мы здесь с тобой случайно сидим? — он обернулся к ней.
— Ну, да… — она отвела взгляд. Гаара вернулся к посуде.
— Должен тебя расстроить. Мы здесь не случайно. — Он выключил воду.
— А…
— Зачем это? — Гаара медленно повернулся к ней.
— Д… да… — Когда же желание продолжать этот разговор у Харуно с катастрофической скоростью исчезало, то у Кадзекаге оно наоборот прибавлялось. Будто это всё игра. Раздражение резко превратилось в азарт. Настолько резко, что у него даже закружилась, опьяненная адреналином, голова. Стоять на месте казалось просто невозможной пыткой и Гаара только оставалось надеяться, чтобы это произошло не из-за того, о чём он подумал, только почувствовав такие резкие изменения.
Удавить, задушить, зажать, испугать жертву…
Сожрать…
Девушка нахмурилась. Не уют превратился в что-то более опасное. Так быстро и неожиданно ей стало страшно. Казалось, будто он раздавливает её своей массой. Придавливает, выталкивает из лёгких воздух. Сейчас общаться с ним было подобно самоубийству и этот странный блеск в его глазах... Она чувствовала себя добычей и при том не свободной, а уже пойманной. Этот взгляд будто высасывал всю её до дна, оставляя только страх, на борьбу с которым она тратила последние силы.
Его нельзя бояться…
Чем он так давит на неё? Ведь он стоит чуть ли не в двух метрах от неё!
— Знаешь, — вдруг заговорил он, — за день до вашего прибытия, ко мне в кабинет ворвалась Темари… — он сделал паузу. — И начала пороть чушь о том, что мне стоит завести животное или девушку, и даже парня предлагала… — увидев, как расширились её глаза, он поспешил опровергнуть всё то, что уже сотворил её мозг по отношению к его ориентации. — Нет, я нормальный. — Сакура попыталась привести вытянувшееся лицо в более менее нормальное состояние. — И представляешь! — он картинно всплеснул руками. — Моя чокнутая сестрица предложила ни кого-нибудь, а именно тебя!
— Меня?! — Сакура соскочила с места. — То есть как, меня?! Зачем меня то?! Я.. я… Да я же!.. Да почему меня?!
— Успокойся! — гаркнул он. Было непонятно, но ему до сих пор было невыносимо стоять на месте, а перед глазами всё плыло. Эта её, по-детски нелепость, опять стала раздражать. — Я уже понял, что ты не при чём.
— Тогда зачем ты мне это говоришь?! — воскликнула она. — Я могла обойтись и без лишнего стресса!
— Просто… — он замолчал, подбирая более правильные слова. Но, как на зло, в голове было пусто и безжизненно. К тому же зрение подвело совсем, и теперь он даже не мог различить её лица.
— Что? Что просто? — она сделала к нему два маленьких шажка.
Чего она от него хочет?..
— Мне захотелось… — он не видел её и сказал то, что только пришло в голову. Сейчас главное было только не упасть прямо здесь.
Да что же за чертовщина?! Только их разговор перешел в нужное ему русло, как у него так разболелась голова… Голова… нет…
Только… не… это…
— Но… я думала… — Сакура передёрнула плечами. — Я думала…
Беги!
— Мало ли чего ты там думала! — вдруг разозлено выкрикнул он.
БЕГИ!
— Но…я же… — он не дал ей договорить, схватил за запястье и рванув на себя, припёр ко столу и навис над ней.
Беги…
— А теперь, что ты думаешь?! — зашипел он ей на ухо.
Бе… ги…
Отойдя от шока, Сакура стала вырываться. Стало вдруг очень страшно. И не от того, что её так нагло прижали…
Его глаза… Это были не они… Другие…
Его глаза…
— Пусти меня! — она попыталась оттолкнуть его, но это худощавое тело оказалось твёрдым как камень и слишком сильным для неё. Её как будто приковали…
От осознания того, что так просто её не отпустят, появились слёзы.
Какая же она всё-таки плакса…Но так страшно ей давно не было.
— Что ты думаешь теперь? — опять зашипел он. — Отвечай! — он встряхнул её за плечи.
— П… пусти… пожалуйста…пожалуйста…
Почему он так разозлился? Так резко…
Он так сильно сжал её запястья, что она уже не чувствовала своих пальцев. А коленка, которой она стукнулась, когда он дёрнул её на себя, болела. Глаза щипало от слёз и всё подёрнулось пеленой….
Он молчал. Ждал ответа, которого всё не было…
Дрянь. Кто? Оба.
Эти сопли, слюни, слёзы бесили его. Хотелось влепить ей со всей дури. Это желание появилось из ниоткуда. Просто хотелось.
Он убьёт её? Возможно…
Почему? Она оказалась не в то время, не в том месте…
Сакура зажмурилась, надеясь, что его искажённое лицо исчезнет. Что он исчезнет. Всё это исчезнет… Но ничего не поменялось. Она до сих пор не чувствовала своих пальцев, коленка до сих пор болела, а она чувствовала его горячее дыхание на своём лице.
Что-то мокрое капнуло ей на грудь.
Сакура удивлённо распахнула глаза…
«Это не он… Это не он… это не он… нет же! Это не он! Не он… не он…» — все мысли слились в один протяжный вой оставив только тихое и затухающее «не он…». Волна страха захлестнула её с головой, заставив оцепенеть.
Первое, что она увидела, так это его глаза. Бешеные, звериные, ненормальные! Она даже не знала, какое самое ужасное слово может описать это. Его лицо было искажено, будто от самых ужасных мук. Его рот был широко открыт в немом крике, кожа натянулась, обнажая белоснежные зубы…
Это была его слюна… На её груди его слюна…
Его волосы вздыбились, открывая взгляду кровавую татуировку.
Животное…
Оно сожрёт её и не подавится…
Гаара захрипел. Посуда угрожающе забренчала, а стулья со скрипом стали разъезжаться в стороны. Ураган, образовавшийся на кухне, стал подхватывать всё подряд, разбрасывать, хлестать…
«Почему ты так разозлился? Что я такого сказала?!»
Все мелкие предметы стали подниматься в воздух, а он всё смотрел на неё, не мигая стеклянными, бешеными глазами и капал на её грудь слюной…
Ещё чуть-чуть и она грохнется в обморок. За один день столько поражений психики даже для неё перебор…
Кто-то рядом зашипел. Громко, злобно. Она резко повернула голову на шипение и удивлённо уставилась на Нечто рыжее, вздыбившееся на подоконнике.
Громко заорав, Мяучело кинулся на своего хозяина до этого так и не обратившего на него должного внимания. Удар был настолько сильным, что не ожидавший этого Гаара, рухнул на пол. Но, быстро сориентировавшись, хватил животное за хвост и дёрнул вверх, так же по животному шипя.
То ли взгляд Гаары был так страшен, то ли Мяучело не честен, но зверь сделал самую гадость, которую только можно было сделать в этой ситуации. На лицо Кадзекгае попала вода, и он удивлённо закашлялся, тут же отпустив хвост животного, вскочил, врубил воду и сунул под ледяную струю голову.
Фыркнув, Мяучило брюзгливо отряхнул задние лапы и, на прощанье что-то зло проворчав, выпрыгнул в окно.
Тихо застонав, Сакура съехала на пол и закрыла лицо руками. Гаара задеревеневшими пальцами вцепился в раковину, не решаясь посмотреть на неё.
Чёрт возьми, он мог убить её! Почему?! Почему этому нужно было произойти именно сейчас?!
— Ты… ты как? — хрипло спросил он. Она молчала.
Что ей ответить? Да, нет?
Сакура всхлипнула.
Ну, зачем сейчас то плакать? Всё же прошло! Всё позади! Ну, зачем… сейчас…
Его затрясло. Испарина выступила на лбу.
Он навредил ей. Он навредил ей! Ублюдок! Поганый урод! Ты не смеешь, не имеешь права даже касаться её! Ненавижу тебя! Ненавижу!
И что теперь делать? Что делать?!
«Сесть рядом и тоже разреветься!» — язвительно подсказал он сам себе.
Глубоко вздохнув, он медленно подошёл к ней и сел напротив на корточки, попытался убрать её руки от лица.
— Ну… ну, не плачь… — неуверенно забормотал он. И с горечью заметил уже проступившие синяки на её запястьях.
Сакура не поднимала головы. Она не смотрела ему в глаза. Она просто боялась. Боялась опять увидеть тот бешеный взгляд. Те глаза… Глаза демона…
Его глаза…
Чем больше он утешал и успокаивал её, тем громче она начинала реветь.
Господи, а если бы его стукнутый на голову зверёк не появился бы во время? Что тогда? Что бы могло произойти?!
Он… он убил бы её?..
Нет. Нет. Нет…
Он не сделал бы этого! Никогда! Просто бы не смог! Он чувствует это! Он верит в это! Ведь верит же?
Прижав её к себе, он шептал ей на ухо всякую чушь, которую едва ли понимал сам. Какие-то глупые утешения и обещания.
Она не отталкивала его. Наоборот, прижалась к его груди щекой и слушала, как спокойно размеренно бьётся его сердце. Будто ничего и не было…
Неужели ему плевать? Неужели он настолько черств?
Он не понял, что случилось.
Всё крутилось и темнело,
Всё вертелось и бледнело.
Но была видна коса
И старуха там была.
Белы тапочки в крови
Вяло шлёпали в тени.
Всё крутилось и вертелось,
Всё мелькало и темнело.
Смерть с косою на поляне,
Тапки белые в тени…
Всё застыло,
Всё затихло.
Только крик его не стих…
Сделав дело, смерть ушла
По огню к Аиду в царство,
Тапки следом побежали
И исчезли вместе с ней.
Всё ожило,
Загудело,
Захрустело
И запахло.
А душа сидела тихо…
Безразлично?
Но трагично…