Идеальный размер.

[haru-no-sakura]

Название: Идеальный размер
Автор: Ellfella
Бета: Nnatta
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: Kishimoto
Пейринг/Персонажи: Итачи/Сакура
Рейтинг: PG-13
Жанр: флафф с элементами стеба
Размер: драббл
Размещение: с этой шапкой и высланной мне ссылкой
Саммари: Непостижим ход мыслей Учих…

- Фух, ты дома, - Сакура в последний миг скорректировала удар, так что кунай вонзился в косяк, ничуть не повредив возникшему рядом с ней Учихе Итачи, отступнику, нукенину и брату бывшего сокомандника Сакуры по совместительству. – Не подкрадывайся так незаметно, я же тебя поранить могу…
Уголки губ Итачи приподнялись в неуловимой улыбке. Сакура явно его забавляла.
Такое снисходительное отношение одновременно и льстило Сакуре, и раздражало ее. В присутствии Итачи она частенько глупо себя чувствовала. Он видел в ней не одну из лучших куноичи Скрытого Листа, не верного друга, готового поддержать на пути к общей цели, не медика, от которого зависит чужая жизнь, а… маленькую смешную девочку. Именно так.
Исправно соблазнять эту девочку во время визитов в Коноху сей факт ему ничуть не мешал.
Зачем ему это надо, Сакура так до сих пор и не поняла. Она-то ладно – поддалась очарованию обаятельного незнакомца, встреченного во время одной из миссий в придорожной забегаловке, но Итачи?
Почему он тогда подошел именно к ней – так, будто специально выслеживал? Почему терпеливо выслушивал все ее жалобы на нелегкую жизнь, подливая ей какого-то сомнительного и явно алкогольного пойла? Почему потом, когда она проснулась с ним в одной постели, соизволил представиться? И даже проводил ее до дома, то есть до Конохи – после бурного выяснения отношений передвигаться самостоятельно Сакура была не в состоянии…
Вторая встреча произошла в госпитале, после ночного дежурства Сакуры. На помощь позвать она не успела. А может, не захотела.
Потом правое крыло отстраивали заново. Сакура принимала в строительстве непосредственное участие, но называть имя так и не обнаруженного разрушителя не торопилась. Все списали на несчастный случай; за госпиталем было установлено усиленное наблюдение, и, конечно, Итачи ничего не стоило обойти его для третьего свидания с Сакурой.
Со временем она привыкла к подобным проявлениям его инициативы, хотя постичь их причину была не в состоянии – так же, как и понять значение слова «любовь».
Раньше, когда Сакура любила Саске-куна, она точно знала, что это значит. Она всегда будет рядом с ним, поможет ему в трудную минуту, посидит рядом, когда это будет ему нужно, пройдется с ним под руку по Конохе, вызывая всеобщую зависть… А потом она выйдет за него замуж, и они будут жить долго и счастливо. Ведь она все для него сделает – даже умрет за него. Разве не это – любовь?
Когда плачешь по ночам, думая о человеке, который отказался от тебя, и переживаешь о друге, пообещавшем тебе, что вернет его – разве это любовь?
Сакура не знала. В последнее время она все чаще думала о том, что, отказавшись от ее любви, Саске тем самым оказал ей настоящую услугу. Он тоже был ее другом. Наверное, он понимал лучше – пройдет. Забудется. И что-то придет на смену. Или… кто-то.
Иногда Сакура думала – наверное, судьба у нее такая; странные они, эти Учихи, и в отношениях с ними сам черт ногу сломит. Отвергнуть для них – проявление дружбы; чуть не убить после жаркой ночи – доказательство симпатии.
Сакура сама была странной в этом отношении. Она живая была; кровь так и бурлила. А они, Учихи, несли на себе печать вырождения – странная, хрупкая красота, свой, недоступный ей, кодекс чести. Не вникнуть, не понять. Да и стоит ли?
Стоит, решила Сакура.
- Ты зачем опять, - начала, - пришел? Ты рискуешь. Я тебе, конечно, верю, насчет этого приказа об истреблении… Но никто больше не знает. Агент, не агент – наши синоби выяснять не станут.
- Ты так никому и не рассказала? – в голосе Итачи слышалось одобрение. Кажется, он в ней не сомневался.
- Естественно, - приосанилась Сакура. – Я не из болтливых. А вот ты молчишь даже слишком много. Почему ты ко мне приходишь? Почему я, не кто-то еще? Только не говори, что дело в Саске-куне. Ты же знаешь – я никогда не была его девушкой.
- Я не знал, что ты была с ним в одной команде, - Итачи решил перейти от слов к делу, притягивая Сакуру к себе, расстегивая «молнию» на ее платье, - пока ты не пригласила меня к себе.
Кивнул в сторону шкафчика, на котором стояла фотография седьмой команды, никогда не припадавшая пылью – Сакура ревниво следила за этим.
Ответ Итачи стал для нее неожиданностью. В предыдущие встречи он не говорил Сакуре ничего подобного. Он вообще говорил редко и мало, а она удовольствовалась рассказом о его невиновности. Большую часть времени им было не до разговоров.
- То-тогда почему? – Сакура начала заикаться. – По-почему я… а… что ты делаешь...
- Потому что у тебя идеальный размер груди, - изрек Итачи, накрывая рукой упомянутую выпуклость... в случае Сакуры являвшуюся таковой скорее в теории.
- Размер… груди… – до Сакуры не сразу дошло. – Что ты сказал?!
- Потому что у тебя… – терпеливо начал повторять Итачи.
- Умри!!! – кулак Сакуры окружила смертоносная чакра.
Непостижим ход мыслей Учих…
***
Груди у Сакуры не было. Во всяком случае, в общепринятом смысле этого слова. Может, поэтому Ино не упускала случая упомянуть, что, будь Сакура парнем – имела бы свой фанклуб в Конохе, не хуже, чем у Саске-куна. Дескать, фигура у нее как для парня идеальная, и характер что надо, да и вообще…
Обычно шутнице изрядно доставалось за такие замечания – Сакура немедленно контратаковала, намекая, что первый с половиной размер тоже не аргумент, да и вообще, свинка есть свинка, какой бы фигурой не обладала.
Но сегодня подкол Ино был встречен сияющей улыбкой. Яманака аж попятилась:
- Са-сакура?! С тобой все в порядке?! Ты, это… служебным положением не злоупотребляешь?!
О запасе медицинского спирта, хранящегося в коноховском госпитале, только ленивый не знал. На него дружно облизывалось все пьющее население, а некоторые грезили антидепрессантами и успокоительными.
- Ни в одном глазу, - возразила Сакура. – Только ты, подруга, не права. У меня отличная фигура!
И гордо прошествовала по улице.
Ино проводила ее недоуменным взглядом, с трудом удерживаясь от того, чтобы протереть глаза.